Я ни о чем не просил святого, но получил исцеление

Архиепископ Обуховский Иона (Черепанов) — о том, как «действует» святыня, почему некоторые люди не хотят ездить в паломничество и как не допустить наступления самого страшного дня в нашей жизни.

У каждого своя потребность в общении со святыми

— Владыка, в своих публикациях некоторые священники упрекают прихожан за то, что те ленивы и не стремятся посетить святые места, поклониться мощам или приложиться к чудотворным иконам. Если совсем не тянет куда-либо ехать в паломничество, говорит ли это о том, что в духовной жизни человека что-то не так?

— В ответ на этот вопрос у меня сразу возникает аналогия с посещением родственников. Все-таки святые — это наши родные, близкие нам люди, правда, не по плоти, а по общей большой семье — Церкви Христовой.

Ну а с родственниками у всех по-разному складываются отношения. Для кого-то жизненно важно регулярно встречаться, общаться, переписываться, созваниваться, то есть поддерживать постоянный контакт. Другим же всего этого не нужно; достаточно знать, что где-то есть родные люди, может быть, поздравлять друг друга с праздниками, не испытывая при этом необходимости в частых встречах. И не потому, что они не любят своих близких, просто всем и так хорошо, если, конечно, родственники не требуют особенного ухода или помощи. На мой взгляд, это совершенно нормально, поскольку у каждого человека своя мера необходимости общения с родными.

Так же и у христианина — своя мера обращения к святым. Одни люди чувствуют, что для них это крайне важно и необходимо; они радуются, что, проехав буквально час на общественном транспорте, могут помолиться у таких святынь, к которым раньше, во времена, когда не было скоростных средств передвижения, наши предки по полгода добирались пешком из разных уголков страны. Как, например, к преподобным Печерским отцам в Киево-Печерскую лавру.

Иным людям достаточно просто знать про святых, прибегать к ним в молитвах, просить их молитвенного заступления по мере того, как в этом чувствуется необходимость. Все зависит от потребности человека и Церковью никак не регламентируется.

В то же время надо помнить, что в духовной жизни действительно есть вещи, без которых спастись невозможно. Это Таинства церковные, и в первую очередь — Таинство Причастия. Христос в Евангелии сказал: «Ядый Мою Плоть и пияй Мою Кровь во Мне пребывает и Аз в нем» (Ин. 6, 56). Господь четко предупреждает: кто не вкушает Его Плоти и Крови, не будет иметь в себе жизни (Ин. 6, 53). То есть если хочешь быть со Христом, ты обязан причащаться, обязан приступать к Таинству.

Бывает, прихожане говорят: «Хоть я и читал молитвы ко Причастию, но сегодня у меня нет настроения, может, лучше в следующий раз причащусь?» В таких случаях я обычно отвечаю, что здесь не время и не место проявлять свои чувства и эмоции. Ведь мы знаем, что враг нашего спасения делает свое дело: всячески стремится отвратить нас от святыни. Поэтому мысли о том, что сегодня у нас не то настроение, что мы не готовы, нет достаточного сокрушения, благоговения, навевает нам враг. Если один раз поддадимся, он и дальше будет внушать подобное, чтобы мы не приступали к Чаше.

Я много раз говорил: причащаемся мы не потому, что достойны, а именно потому, что НЕдостойны и нуждаемся в помощи Божией, чтобы Господь изменил нас, сделал нас лучше. Самым страшным днем в нашей жизни будет тот, когда мы посчитаем, что как следует подготовились и готовы принять Святые Христовы Тайны. Что причащаемся достойно. Это будет значить, что мы больше не ощущаем необходимости в том, чтобы Господь менял нас. Что утратили чувство, о котором Христос в Евангелии говорил: блаженны нищие духом.

Нищие — это кто? Те, кто нуждается. «Блаженны те, кто нуждается в Святом Духе, в поддержке и в благодати Святаго Духа». А мы, получается, в этой поддержке больше не нуждаемся, нам и так хорошо… Вот это, действительно, будет страшно.

Поэтому наша задача — как можно чаще приобщаться к самой главной святыне в мире, во всей вселенной: Таинству Причастия Тела и Крови Христовой. А все остальное — молитвенная поддержка святых, благоговейное отношение к ним, почитание святынь — зависит от устроения каждого отдельного человека.

Если люди чувствуют, что им надо к святым местам, стремятся как можно больше там бывать, Господь через святыни будет посылать Свою благодатную помощь. Если нет у человека такой необходимости, Господь его и таким любит и принимает.

Призывы священников посещать святые места похожи на то, как друзья рекомендуют друг другу к просмотру хороший фильм. «Сходи, обязательно посмотри!» — человек сам получил позитивные эмоции и другим советует.

Так и мы, зная о том, как святые действуют в нашей жизни, какую помощь они оказывают и нам, и нашим прихожанам, при всяком удобном случае зовем людей как можно чаще бывать у святых и просить их молитв.

Например, наша Киево-Печерская лавра. Величайшая святыня! Молитва преподобных Печерских исцеляет людей, страдающих самыми различными недугами — как телесными, так и духовными. И для борьбы практически с любым грехом среди Печерских преподобных есть, так скажем, «профильные» святые — те, кто сумел победить ту или иную страсть и теперь, по слову Писания, «сам искушен быв, может и искушаемым помощи» (Евр. 2, 18).

Так, об избавлении от блудной страсти нужно молиться преподобному Моисею Угрину; если одолевают стяжательство и привязанность к вещам — преподобному Арефе; если немирность и вражда с ближними — преподобному Титу Иеромонаху, и так далее.

Читая Киево-Печерский патерик и другую житийную литературу, мы видим, что враг не изобретателен: во все времена расставляет одни и те же ловушки, и количество приемов у него — как в самбо или карате, ограничено. И то, чем искушаемся мы, одолевало и святых. Но они вышли победителями, а мы читаем теперь, как они одерживали победу, и, назидаясь их примером, с Божией помощью тоже сможем победить.

Конечно же, для этого нужна и важна их молитвенная поддержка. Поэтому мы и призываем: дорогие, пользуйтесь тем, что у нас есть такая святыня! Обращайтесь за помощью к святым, они обязательно помогут.

Надо бы помолиться, но погода плохая и людей много

— Бывает, только соберешься к святыне, как сразу наваливается или усталость, или сомнения, или какое-то упорное нежелание, или чрезмерная занятость не дает поклониться святому месту. Отчего так происходит?

— Не стоит забывать, что все в нашей духовной жизни всегда встречает противодействие того, кому наше духовное делание не угодно. Как известно, лучшее «снотворное» — это молитва. Если беллетристику мы можем читать сколько угодно, чуть ли не до рассвета, то духовная литература дается с большим трудом. Приходится себя всячески понуждать; зачастую и приступить к чтению тяжело, а когда начнешь читать, сразу вспоминаются какие-то важные дела, или вдруг хочется спать, или возникают задачи, которые надо срочно решить.

Так же и с посещением святынь: понятно, кому это не нравится. Даже если головой понимаем, что пора бы уже сходить помолиться у святыни, сердце говорит совсем другое: ой, я устал; у меня важные дела; или погода плохая, или там сегодня людей много… То есть находятся самые разные оправдания.

В таком случае нужно «включать» голову и распознавать, откуда эти мысли. Объективно относиться к себе и к своему состоянию. Понимать, что есть причины реальные, а есть те, которые являются плодом нашего саможаления, расслабленности, а значит, поводом для духовной борьбы. Ведь если встречаем противодействие, если враг не желает, чтобы мы делали какие-то добрые дела или, как в данном случае, шли к святыне, значит, надо наоборот, себя понудить, заставить сделать то, что нам действительно нужно, но из лености не хочется.

— О чем говорит противоположная крайность — излишнее рвение, когда человек все время ездит по храмам и монастырям, коллекционирует поездки, а также привезенные из разных мест «духовные» сувениры?

— Это больше свойственно неофитам. Наверное, все мы на пути своего воцерковления прошли период, когда в домашнем иконостасе — десятки дорогих сердцу икон, на стенах — календари с храмами и монастырями, а все свободное время хотелось тратить лишь на поездки к святыням. Думаю, ничего плохого в этом нет. Как в период влюбленности человек ведет себя эмоционально, зачастую совершая ради предмета своей любви даже сумасбродные поступки, так и в период влюбленности в Церковь все, что с Церковью связано, вызывает у верующего особое рвение.

Однако если этап нонстоп-паломничества затягивается, это повод насторожиться. Как правило, так поступают люди, которые не читают святоотеческую литературу, не имеют духовника, но строят свою духовную жизнь по своему разумению — как им хочется и как они ее видят. Иногда это может перерасти в настоящую духовную проблему. Но в христианстве, в отличие от советской психиатрии, нет принудительного лечения, поэтому мы можем только молиться о том, чтобы Господь Сам привел таких людей к познанию Истины.

Господь захотел утешить — и утешил

— Как «работает» святыня? Бывает, человек приехал за исцелением и не получил его. А другой, наоборот, ни о чем не думал, но пришел и исцелился. Есть ли взаимосвязь между тем, с каким чувством приходить к святыне, и какой будет результат? И что делать, если верил, но не получил просимого?

— В Священном Писании говорится, что «Дух дышит, идеже хочет» (Ин. 3, 8). Действие Святого Духа, в том числе и через святыню, не может быть объяснено, запрограммировано или предсказано. Господь, в отличие от нас, видит ситуацию в целом во всей вселенной в каждое мгновение и лучше знает, что нам нужно. Кому-то исцеление от болезни в корне изменит жизнь, человек начнет жить во Христе, по Евангелию. А кого-то, наоборот, только болезнь может удержать от страшных грехов, бездны страстей и погибели.

Поэтому думать о том, что стоит совершить ряд каких-то действий, и получишь такой-то результат, крайне опрометчиво. Наш главный результат, для чего мы ходим в храм, — это вечная жизнь с Господом. Вот к какому итогу мы стремимся. Все остальное — промежуточные этапы, мизерные и микроскопические по сравнению с Вечностью.

И как раз избавление от недуга зачастую происходит тогда, когда мы об этом и не просим. Помню один случай. Когда только мощи преподобного Серафима Саровского перенесли в Дивеево, осенью 1991 года я поехал в паломничество к батюшке в его монастырь. Стоял ноябрь, было уже холодно, но я искупался во всех источниках и помолился у мощей преподобного. Никакой особой задачи я тогда перед собой не ставил. Просто было огромное желание побывать у этого удивительного святого, помолиться у мощей человека, который своей жизнью угодил Богу, действительно был огненным Серафимом, сравнимым с ангелами по горению и любви к Господу. Ни о чем конкретном я его не просил, просто молился: «Преподобный отче Серафиме, моли Бога о нас!»

И самое интересное, что до поездки у меня на руке была бородавка, борьба с которой различными медикаментозными средствами не дала результата. После возвращения, буквально через день-два, смотрю: на ее месте — абсолютно гладкая здоровая кожа! В какой момент и как это произошло, я не зафиксировал, но все прошло полностью бесследно, даже шрама не осталось. Вот таким маленьким утешением захотел Господь утешить и утешил. До сих пор тепло вспоминаю этот случай.

Действительно, «Дух дышит, идеже хочет…» Почему-то Ему угодно было совершить для меня это чудо. Причем исцеление произошло не потому, что я страдал, а просто для укрепления моей веры, чтобы еще более трепетным было мое отношение к угоднику Божиему Серафиму.

Цель паломничества — увидеть пример живых святых

— Что лично вам ближе: посетить как можно больше святых мест или все-таки оставаться дома и молиться в своем монастыре?

— Когда я воцерковлялся, мне врезались в память евангельские слова о том, что Богу надо поклоняться на всяком месте «в духе и истине» (Ин. 4, 23). Помню, мне хватало лавры, хватало киевских храмов. Разве что хотелось поехать в Иерусалим — просто для того, чтобы понять, как, что и где происходило в земной жизни Господа Иисуса Христа. И, побывав на Святой Земле, я стал ориентироваться в топографии евангельских событий.

Когда, например, Христос шел с учениками в Иерусалим, Он говорил: «Се, восходим в Иерусалим, где Сын Человеческий будет предан на распятие» (Мф. 20, 18-19). «Восходим» в данном случае имеет два значения: во-первых, восхождение духовное — путь на Голгофу. И во-вторых, путь от Галилеи в Иерусалим действительно идет все время вверх. То есть апостолы со Христом в буквальном смысле поднимались в гору.

Но стремления помолиться именно возле иерусалимских святынь я не испытывал (каждый побывавший там знает, насколько обстановка вокруг них не способствует благоговению). Для православного человека Гроб Господень — это престол в храме, жертвенник — это Вифлеем, и Евхаристия везде совершается абсолютно одинаковая. В духовном отношении в любом храме человек получает такую же благодать, как в Иерусалиме.

Но если Святая Земля — это больше «музей», напоминание о событиях, произошедших там две тысячи лет назад, то Святая гора Афон — это жизнь. Люди там живут Евангелием, сохраняют уклад, который сотни и тысячи афонских святых привел в Царствие Небесное. С ними хочется общаться, видеть их — прежде всего, для того, чтобы понять собственную духовную никчемность.

Ведь зачастую, если мы не имеем общения с теми, кто значительно выше нас в духовной жизни, то впадаем в некоторое духовное самоуспокоение. Начинаем мыслить о себе: вроде все неплохо, я не хуже других, все у меня нормально. Происходит застой в духовной жизни, а это всегда подразумевает последующую деградацию.

Но когда общаешься со святыми, живущими так, как положено монахам, понимаешь, что твой образ жизни весьма и весьма далек от идеалов монашества, что надо больше над собой работать, сильнее себя контролировать, стяжать добродетели, которых тебе не хватает. Вот эта нехватка добродетелей становится явной, ощутимой. Увидеть пример живых святых — для меня цель паломничества именно такая.