Недавно Великобритания предложила ООН термин «беременная женщина», заменить термином «беременный человек», чтобы не обижать трансгендеров. Что на это можно ответить? Разве что предложить термин «беременная женщина» сохранить, но ввести в международное право новый термин: «человек превратного ума». Чтобы назвать вещи своими именами и расставить все точки над «i». Потому что надо всем знать, что в мире есть множество людей, преданных превратному уму за то, что они «не заботились иметь Бога в разуме» (Рим.1,28). То есть сознательно отвергли Божию правду и Божий порядок, а потому сделались помешанными и пришли в крайнее расстройство ума, воли и чувств.
И эта болезненная «превратность ума» распространяет своё влияние не только уже в сфере половой идентификации, но в самых разных областях жизни. Святитель Иоанн Златоуст называет это зло крайнего развращения «болезнью, распространившейся во вселенной от порочных учений». Вот и надо бы нам эти порочные учения обличать и пресекать в меру сил и возможности. Чтобы заболевшие грехом к смерти, по крайней мере, не считали себя здоровыми.
— — —
Церковный устав учит нас всякое доброе дело делать «не борзяся», то есть без поспешности и гонора, но со смирением, спокойно и мирно. И кроме торопливости слово «борзость» означает ещё дерзость. Так что делать что-то борзо, значит делать с вероломством и наглостью. И можно сказать, что одно значение не противоречит другому, а дополняет его, потому что всякая поспешность в добром деле именно и означает небрежение, неблагоговение, наглость, впадая в которые окончательно, человек и становится в полном смысле борзым. Дерзким, бесстыдным и наглым человеком.
Сама наша жизнь по призванию – это доброе дело приумножения таланта, данного Богом. Но когда человек относится к этому делу беспечно, небрежно, попирая свой долг и забывая о «начале премудрости» — страхе Божием, то он становится глупым, а что хуже всего мнящим себя провозвестником истины. Преподобный Григорий Палама говорит об этом так: «Внешняя мудрость, противопоставив себя мудрости Бога, стала глупостью». И что хуже всего – эта глупость распространяется по всему миру как единственный образец благочестия.
Сегодня Россия всё чаще сталкивается с фактами «международного оборзения», когда без объяснения причин отстраняются от участия в Олимпиаде «чистые» спортсмены. Или когда в Вашингтоне публикуется «черный» список, включающий министров и чиновников высшего эшелона российской власти, руководителей силовых структур и государственных корпораций. Когда на весь мир бесстыдно кричат о «попрании прав» в Крыму, притом, как рядом, на Донбассе ежедневно от рук карателей гибнут ни в чём неповинные люди…
И вот что хочется сказать по этому поводу. На наших глазах рушатся правила цивилизованного общения. В это трудно поверить, это трудно принять, но поведение всё большего числа людей, в том числе относящихся к мировым элитам, ясно показывает, что единственным неизменным правилом международных отношений осталось правило грубой и наглой силы. Ложь, вероломство и хамство – открыто действуют там, где ещё недавно прикрывались этикетом и политесом. Больше никто не считает нужным скрывать свои истинные мотивы, методы и задачи, бросая вызов всем остальным. И вот здесь для нас кроется большая опасность. Потому что если и мы начнём играть «по волчьим» правилам, то уже в этом будет состоять наше поражение. И цель «мировой закулисы» именно в том состоит, чтобы вывести нас из себя, лишить той подлинной силы, которая совершается в смирении, чистоте веры, благородства, сдержанности и достоинства. Лишить присутствия Духа Святого. Так что речь идёт уже не о могуществе внешнем, а о внутренней силе. О противостоянии духовном. И здесь нам ни в коем случае нельзя поддаваться на провокации. Но и позволять «садиться себе на шею», конечно, тоже нельзя.
В пору моей юности было такое емкое и точно понятие «поставить на место», то есть осадить зарвавшегося хама, оборзевшего хулигана или выскочку. Как-то интуитивно даже все понимали что есть это самое место – благоразумной сдержанности, такта и вежливости — куда надо «поставить» человека, если он каким-то образом с этого места «сдвинулся» или его «понесло». Жесткость этого возвращении на место прямо зависела от степени оброзения. Это было нормально и никто не удивлялся, если оборзевшего гражданина вдруг кто-нибудь «ставил на место». Потому что, в общем, все понимали – где норма, а где – оборзение. Сейчас же ощущение такое, что сами эти понятия размываются настолько, что попытка кого бы то ни было «поставить на место» воспринимается как возмутительное посягательство на честь и свободу ранимой и драгоценной в своей самоценности личности. И неважно, что эта «самоценность» на самом деле есть всего лишь наглое и глупое самомнение.
Россия самим фактом своего трудного, но очевидного возрождения ставит на место тех, кого с этого места напрочь снесло ветрами международного оборзения. И мы не устаём напоминать, что конец всякой наглости – это боль и страдание, а уж никак не благоденствие и довольство. И даже если это мнимое благоденствие и довольство присутствует и демонстрируется как результат открытого оборзения – можно не сомневаться, что это верный предвестник скорого и сокрушительного падения. Потому что любое благоденствие без духовного и нравственного согласия с Богом – не радость, а мучение, облеченное в пеструю обертку краткого и лихорадочного наслаждения и мнимого торжества.
Глобальная борзость проявляется в том, что люди самых разных возрастов и положения в обществе спешат в выражении своих мимолетных, поверхностных, а часто и постыдных, порочных желаний, чувств и мыслей, не давая себе труда, неспешного осмысления всего происходящего в себе и снаружи с тем, чтобы «уклонившись от зла, сотворить благо». И именно в этой борзой поспешности и поверхностной легкости зло принимается за добро, а ложь за правду, так что человек, увлекаясь, думает, что он служит добру, а на самом деле творит очевидное зло. И это происходит в масштабах какого-то всеобщего увлечения и поветрия, пугающего своей разрушительной энергией вседозволенности, бесстыдства и самоуправства, когда стираются все общечеловеческие духовные и нравственные, этические нормы и правила. А сказать прямо – стираются правила христианские, потому что только во Христе мы обретаем эталон человеческой духовности, нравственности и морали. И вне Христа уже никаких единых правил и критериев нет, а есть буйство самочинного разума.
Запад давно утвердился в служении твари вместо Творца, в служении ветхому человеку со всеми его страстьми и похотьми как богу и за это был оставлен Богом. Все те очевидные безумства, которые всё более входят на Западе в норму, как раз и свидетельствуют о том, что Запад на погибель предан своему «превратному уму».
Но и мы, увы, живем отчасти в этом чужом, навязанном нам «формате». И это сказывается в самых разных областях жизни. Посмотрите, с какой развязностью и цинизмом всё чаще ведут себя наши подростки, как пропагандируется повсюду культ плотоугодия, сластолюбия, алчности и наживы, насколько люди стали невоздержанны в проявлении самых отвратительных и гнусных страстей, как у нас разогреваются всевозможные скандалы, сплетни, смакуются преступления и пороки. Откуда это всё? Во многом, очень во многом эта «дурная наука» вольности пришла к нам с Запада, а мы переняли её ничтоже сумняся и живём в ней и преуспеваем, но, увы, не в добродетели, а во зле.
Кто-нибудь скажет: чего всё на Запад валить, у нас что, своих грехов мало? Что сказать на это? Верно, всё в самом человеке заключено: и путь жизни и путь смерти. И добродетель и грех — безусловно, зависят от произволения человека. Но соблазны значительно увеличивают вероятность грехопадения и того что испортится человек или сообщество людей. Не случайно ведь говорят: «с преподобным преподобен будеши и с развращенным развратишися» (Пс.17:26-27). Уж слишком много и самых разнообразных соблазнов пришло к нам и продолжает приходить с Запада, чтобы говорить о случайностях или о чём-то малозначительном. А ведь и в основе той страшной революции, что перевернула русскую жизнь – тоже лежали идеи западные и тоже безбожные. Социализм, коммунизм, либерализм – это всё звенья одной цепи. Порождения безбожного и горделивого разума. Ещё Достоевский предупреждал, что за этими идеями стоят инфернальные и неуправляемые силы, бесы. И Бунин удивительно точно подметил в своих «Окаянных днях»: жил себе человек, спокойный, исполнительный, вежливый, годами жил, десятилетиями и вдруг точно «с ума спятил» под влиянием этих идей растлевающих, и вот уже понесло его незнамо куда: круши, громи, режь, грабь награбленное, бей буржуев… Так что оставьте разговоры о случайностях. Да, приходят соблазны и надобно им прийти, но «горе тем, через кого они приходят». И горе Западному миру, всё более сходящему с ума в своем отчуждении от Бога и всё более заражающему мир своими безумными и порочными учениями.
Противопоставить этому «международному оборзению» можно только одно – наше неколебимое стояние в истине, во Христе. И это отнюдь не означает безвольный и пассивный пацифизм, но всестороннее и осмысленное построение русской жизни на Евангельских духовных и нравственных началах. И начинать это созидание, конечно, нужно с самих себя, потому что никакие внешние перемены не могут быть плодотворными, если сам человек лишает себя присутствия Духа Святого беспечной и нераскаянной жизнью. Церковь Христова – это единственная сила в мире, которую не могут одолеть «врата ада» и зло побеждается не одними только человеческими усилиями, но и содействием Духа Святого. Так что быть причастным Ему – главная наша задача. Помолился внимательно, с сокрушением сердечным человек – причинил ущерб мировому распаду, о грехе поплакал с твердым намерением исправиться – нанес урон вселенскому злу, причастился святых Христовых Таин – ущемил права беззакония, навык воздержанию – уязвил змию плотоугодия, сиречь идеологию потребления… Так и надлежит нам воевать.
А остальное, верим — Господь управит!