В конце восьмидесятых – начале девяностых годов прошлого столетия в СССР вдруг заговорили о… «русской йоге». Вернее, заговорили об этом, вероятно, намного раньше. Но то в каких-то узких кружках любителей. В начале девяностых же «русская йога» стала достаточно массовым поветрием. Интерес возник не сам по себе, а на волне всеобщего интереса ко всему мистическому и непонятному, «духовному» (иногда никакого отношения к действительно духовному не имеющего) – вообще ко всему, что выходит за рамки обычных представлений.
Кашпировский, Блаватская и другие
Вспомним тот период в более широких временных рамках. Здесь и Анатолий Кашпировский с его телевизионными сеансами исцеления, и Алан Чумак, «заряжающий» воду в трехлитровых бутылях посредством все того же телевизора, и повальный интерес к теософии от Елены Блаватской, и заново «переоткрытый» Николай Рерих, и даже увлечение «Деткой» от «русского бога» Порфирия Иванова.
Сюда же можно отнести и всевозможные «тантрические учения», и доморощенный дзен-буддизм, и йогу…
Постепенно все это сошло на нет, вернувшись к нормальному уровню интереса к подобным явлениям в любом стабильном обществе. Но постсоветское общество в те годы сложно было назвать стабильным.
«И на осколках самовластья…»
Действительно, тогда произошло не просто крушение государства – СССР. Тогда произошел слом неких более глубоких основ общества, сформировавшегося на огромной территории – одной шестой суши, как в то время говорили.
Эта глобальная катастрофа многих в какой-то мере свела с ума. Кто-то ударился в политику, хотя никогда ранее ничем подобным не занимался, кто-то «записался в бандиты», кто-то «убежал в мистику». Большинство просто были ошеломлены и пытались хоть как-то выжить. Не будем углубляться во все это. Просто отметим для себя наличие этого слома, этой атмосферы тотальной неустойчивости, когда люди готовы были схватиться за любую соломинку. Соломинку, зачастую подаваемую откровенными аферистами, а порой и откровенными уголовниками более серьезного пошиба.
Вспомним хотя бы самозваную «Матерь Мира Марию Дэви Христос» (Марину Цвигун) с ее самоубийственным (и не только «само») экстремистским «Белым братством». Повезло тем, кто просто пошел в православный храм или нашел себя в другой традиционной религии. Будь то ислам, иудаизм, буддизм – не важно. Главное – традиция.
«Русская йога»
Вот на волне всего этого и всплыло в массовое сознание, в сферу общественного интереса словосочетание «русская йога». Было забавно наблюдать, как уставшие искать практическое применение модным тогда произведениям Кастанеды и Ричарда Баха молодые люди ринулись в «русскую йогу», вдруг увидев что-то свое, родное, но не менее загадочное и, возможно, гораздо более практичное, нежели непонятные восточные медитации, скручивание тела в бублик и прочие «столоверчения».
«Господь, ты пришел!»
Уместно здесь будет упомянуть одного хиппи с многолетним стажем, пустившимся в паломничество по монастырям. Вид у него, надо сказать, был вполне христиански «аутентичный». Рваные штаны, растянутый свитер, длинные нечесаные волосы до плеч и бородка. Так иногда изображают «неканонического» Иисуса Христа. На подворье одного из монастырей это сыграло с ним злую шутку. Увидев рядом с собой такой колоритный персонаж, одна старушка натурально рухнула на колени, схватила его за руку и прошептала: «Господь, ты пришел!»
Он тоже увлекся «русской йогой», затем прошел через Ошо, буддизм и закончил, кажется, бонским дзогчен.
Хотя не факт. Может быть, «мистическое путешествие» привело его к чему-нибудь еще более экзотическому.
Самая читающая страна в мире
Очень скоро выяснилось, что «русская йога» — вовсе не йога. И русской она оказалась лишь отчасти, как и греческой, и сербской, и румынской… В общем, православной. Называлось это на самом деле «умным деланием», причем иногда с ударением на втором слоге в слове «умным». А распространению интереса к этой православной практике способствовало массовое переиздание и ввод в широкий оборот церковной и околоцерковной литературы. Не зря ведь Советский Союз именовали самой читающей страной в мире. Люди привыкли читать. Раньше читали Горького и «Историю КПСС», потом стали читать Солженицына и Библию. В то время особым вниманием, можно сказать популярностью, пользовалась книга «Откровенные рассказы странника духовному своему отцу».
Автор неизвестен
Автор этой действительно уникальной в своем роде книги остается неизвестен по сей день. Кому только ни приписывали ее авторство. И настоятелю одного из монастырей Владимирской (а может, и Нижегородской) епархии, и старцу Амвросию Оптинскому. Иногда говорили, что автором является… епископ Феофан Затворник Вышенский. Главное достоинство этой книги в том, что в ней сугубо православный предмет излагается языком не церковным, а светским. Книга не лишена даже литературных достоинств, хотя изложение и кажется по временам излишне слащавым. Она издавалась в дореволюционной России. В 1911 году было даже издано дополнение в виде пятого, шестого и седьмого рассказов (до этого было лишь четыре). Понятно, что в Советской России книга хождения не имела и не могла иметь, вернувшись к читателю только после падения СССР.
Молиться, молиться и еще раз молиться
Но, как говорится, бог с ним, с автором, кто бы он ни был. Главное – содержание книги. А содержание в ней действительно стоящее. Основано это содержание, вне всякого сомнения, на таком монументальном православном труде, как «Добротолюбие». Не больше, но и не меньше. Напомним здесь, что «Добротолюбие» — это сборник, если выразиться светски, «духовных произведений православных авторов IV—XV веков». А для человека, погруженного в православную традицию, эта книга – настоящий источник сокровенного знания. Один перечень «авторов» сего «Добротолюбия» впечатляет. Там сплошь святые и преподобные. Короче говоря, это святоотеческая литература самого высокого уровня. Так вот, в «Откровенных рассказах» в доступной форме дана как бы выжимка, квинтэссенция того, что и называется «непрестанной молитвой», «мысленной бранью» или, как написано выше, «умным деланием».
Что же такое «умное делание»?
Разумеется, «умное делание» — это не йога, тем более не йога, превращенная в духовный фитнес. Это и не способ достижения мирских благ, включая сюда в том числе и физическое здоровье. Хотите физического здоровья – займитесь физкультурой. «Умное делание» — это богообщение посредством непрестанного повторения Иисусовой молитвы: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешного». Причем происходит это в самом сердце человека, порой, на высочайших уровнях практики, даже без слов и без всяких усилий, когда молитва как бы движется сама, превращаясь в молитву «самодвижущуюся». А почему же эта практика называется еще «мысленной бранью»?
Непрестанная битва с самим собой
«Мысленной бранью» эта православная практика называется потому, что человек как бы непрестанно борется с самим собой. Со своими негодными, греховными помыслами и чувствами, со своей леностью и прежде всего со своим эгоизмом, основанном на представлении о богоотделенности, гордыне, неверном истолковании данной человеку свободы воли. Это очень, очень и очень тяжелый труд. Недаром «умное делание» часто называют духовным подвигом. Практика эта имеет множество уровней, и не каждому доступны все уровни. На ее пути человека подстерегает множество опасностей, таких, как возможное впадение в «прелесть», когда желаемое кажется действительным, в депрессию, когда осознание своей никчемности просто сокрушает. Это не шутка и не приятное времяпрепровождение.
И любой грамотный священник скажет вам, что не стоит заниматься этим неподготовленному человеку и не стоит пытаться пройти этот путь без поводыря. Первый шаг на этом пути – прийти в храм. Остальное приложится.