28 августа 2017 года, в праздник Успения Пресвятой Владычицы нашей Богородицы и Приснодевы Марии, день 100-летия открытия Священного Собора 1917-1918 гг., Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл совершил Божественную литургию в Патриаршем Успенском соборе Московского Кремля. По окончании богослужения Предстоятель Русской Церкви обратился к верующим с Первосвятительским словом.
Неисповедимы Божии пути — эти хорошо всем известные слова применимы и к нашей истории, в том числе истории новейшей. Людям не дано видеть Божественный путь, особенно в те моменты, когда этот путь делает поворот, когда нарушается привычное течение жизни. Кто-то на повороте теряет равновесие и падает, кто-то страдает и терпит лишения, а кто-то, напротив, воспринимает происходящее как новую возможность для самого себя и для страны. Когда история входит в некий круговорот, бывает трудно понять, что происходит с народом, страной, потому что, попав в воронку круговорота, человек полностью теряет ориентацию. Если он пытается вырваться из этой воронки, он погибает. Если он перестает сопротивляться, то движение воронки определяет направление его жизни. Это и случилось с нами сто лет назад, — то, что абсолютное большинство людей восприняли как катастрофу.
Те, кто своими руками привел страну к этой катастрофе, полагали, что они вырвутся в новое пространство. Им казалось, что никаких иных способов выйти на новые рубежи не существует, что надо пройти через эту круговерть. То были годы огромных искушений и соблазнов, в том числе для верующих, которые не могли понять, что происходит, — почему многие вполне благочестивые еще вчера люди вдруг потеряли всякую ориентацию и вырвались из системы духовных и нравственных координат, в которой воспитывались своими родителями. Церковь, хранительница духовных координат народа, была потрясена случившимся.
В момент всеобщего потрясения, ровно сто лет назад, в соборном храме, где мы с вами сейчас находимся и где мы только что совершили Божественную литургию, собрались лучшие представители Церкви Русской: архиереи, священнослужители, монашествующие, священники, миряне, и диакона, миряне, чтобы впервые за более чем двести лет соборным разумом попытаться осмыслить происходящее со страной, народом и Церковью. После изменения государственного строя, когда в России пала монархия, люди с особенно острым чувством восприняли идею восстановления Патриаршества. Ведь церковное сознание не могло смириться с тем, что в определенный момент истории государственная власть узурпировала власть церковную и подчинила Церковь себе. Хотя власть была православная и многое делала для Церкви, для православного просвещения, Церковь, тем не менее, утратила всякую возможность обращаться к людям напрямую по вопросам, связанным с жизнью страны, общества, государства. От имени Церкви говорил глава государства, но в моменты потрясений голос государя многие перестали слушать. В то же время и Церковь не имела возможности официально высказаться и подвергнуть духовному анализу происходящее в стране. Были замечательные пастыри, подобные отцу Иоанну Кронштадтскому, которые громко говорили о том, что происходит, но его голос связывался с личностью и никогда не воспринимался как голос Церкви. А Церковь, принужденная молчать, не могла в самый критический момент истории мобилизовать людей, сказать им правду, потому что не было того, кто бы эту правду выразил. Вот почему Поместный Собор первой своей задачей поставил восстановление Патриаршества, восстановление законной канонической власти.
В самом деле, Русская Церковь была самой большой количественно, самой сильной из всех Поместных Церквей. Она была покровительницей Православия на Ближнем Востоке. Все взирали на Русскую Церковь как на оплот; как некогда взирали на Византию ― так взирали на Россию. Однако если в Церквах, которые с надеждой взирали на Россию, были свои Патриархи, то в Русской Церкви такого возглавления не было, и многие потрясения, которые происходили в течение двухсот лет, люди нередко связывали, в том числе, с отсутствием у Церкви возможности нести свое, независимое от власти, пророческое слово.
Когда же здесь сто лет назад собрался Собор, то первое, что решили совершить его отцы, ― восстановить Патриаршество в Русской Православной Церкви. Как всегда бывает при обсуждении столь судьбоносных вопросов, были противники и восстановления Патриаршества, и освобождения Церкви от государственного контроля. Разные голоса раздавались, но непреклонной оказалась воля Собора, и он избрал святителя Тихона Святейшим Патриархом Московским и всея Руси. 4 декабря сего года, в день Введения во Храм Пресвятой Богородицы, мы торжественно отпразднуем интронизацию первого после 200-летнего перерыва русского Патриарха — со властью над градом Москвой, над всей Русью и над всеми северными странами, как говорит об этом томос, учреждавший Московский Патриархат.
Многие другие важные деяния совершил Собор. Какие-то из них стали претворяться в жизнь, но последовавшие гонения на Церковь помешали осуществить решения Поместного Собора 1917-1918 годов. С тех пор прошло 100 лет. Собор действовал в другой стране, в совершенно иных условиях. Многие из соборных решений естественно утратили свою актуальность и не могут применяться в современной жизни. Но есть и такие, которые, с поправками на время, не просто осуществляются сегодня, но уже приносят великую пользу.
Мы знаем, что Собор был подготовлен Предсоборным присутствием — с широким обсуждением тематики Собора, в которое были вовлечены и духовные школы, и отдельные выдающиеся мыслители, и духовенство, и народ. Ныне действует преемник Предсоборного присутствия — Межсоборное присутствие Русской Православной Церкви. Ни в одной стране мира церковные вопросы не обсуждаются так, как это происходит сегодня в Русской Православной Церкви. Проекты решений создаются соборным разумом, при участии епископата, духовенства, монашествующих, мирян, а затем публикуются в Интернете для всеобщего обозрения, и мы получаем многие и многие отклики на них. Многочисленные поправки, с учетом общей дискуссии в Межсоборном присутствии, вносятся в тексты, и только после этого документы представляются на усмотрение Синода или Архиерейского Собора. Еще раз хочу сказать: такого нет ни в одной Церкви мира. Русская Православная Церковь, возродив Межсоборное присутствие как продолжателя Предсоборного присутствия, сегодня делает все для того, чтобы вся Полнота Церкви могла участвовать в формировании церковной позиции по самым важным вопросам современности — богословским, церковным, церковно-практическим и многим другим.
Есть и еще нечто важное, что было почерпнуто из мудрости Собора 1917-1918 годов. Вы знаете, что сегодня в Русской Православной Церкви — 378 архиереев; а Собор 2009 года, который избрал меня на престол Московских и всея Руси святителей, насчитывал только 200 епископов. Но произошло не просто количественное увеличение епископата. В соответствии с решениями Собора 1917-1918 года по всей стране созданы митрополии, то есть восстановлен древни способ управления Церковью, когда за духовную жизнь в регионе отвечает митрополит, который одновременно является архиепископом главного города. При этом на территории региона существуют еще епископии — две, три, четыре, пять, в зависимости от региона, и все архиереи совместно заботятся об укреплении церковной жизни в нашей стране. Эта новая, а в действительности рожденная Собором 1917-1918 годов система управления Церковью сегодня приносит благодатные результаты. Я езжу по всей стране и вижу, что происходит. Вижу, как в провинциальных центрах возрождаются храмы и монастыри, как вокруг правящего архиерея создаются духовно-интеллектуальные центры, как местная интеллигенция и духовенство совместно размышляют о судьбах своего края, страны, Церкви. Приведены в движение великие народные силы, и все это — благодаря мудрости отцов Собора, открытие которого мы сегодня празднуем. Все, что мы почерпаем из мудрости Собора и, с некоторыми поправками на время, внедряем в жизнь, несомненно помогает нам, по милости Божией, отвечать — может быть, не так ярко и сильно, как хотелось бы, — на вопрошания мира сего, на вызовы, которые обращает в адрес Церкви мир сей, далекий от Бога.
Собор 1917-1918 года был поистине историческим, и тот факт, что именно этот Собор призвал к служению Святейшего Патриарха Тихона, исповедника, свидетельствует о том, как же действенно рука Божия вела отцов Собора. Сторонний наблюдатель может усомниться, ведь многие, если не большинство, членов Собора были репрессированы, епископат расстрелян, уничтожен, как и прочее духовенство. Что же смог сделать Собор? Злая человеческая воля всё уничтожила? Мы отвечаем: нет! И если мы в XXI веке, 100 лет спустя, прославляем этот Собор; если, вспоминая о нем, мы говорим о нашей современной жизни и благодарим Собор за замечательные мысли, идеи, деяния, значит, он был не напрасно. Имена тех, кто гнал Собор, за исключением самых страшных злодеев, забыты, а имена участников Собора мы помним. Сегодня мы обращаемся к ним как к святым заступникам Церкви нашей, и верим, что их молитвенная поддержка во многом помогает нам идти тем путем, о котором мечтали отцы Собора. Аминь.
Пресс-служба Патриарха Московского и всея Руси